то всегда так – думаешь: «батарейка села…»
ждешь как прикованная,
Когда зазвучит надоевший уже рингтон…
Кусаешь губы в раздумьях, не понимаешь в чем дело,
Потом зареванная
Идешь в дорогой салон.
Бровки, челочку покороче, а вообще, давайте изменим форму,
А вообще – и цвет, покрасьте-ка в Мэрилин!
Набираешь руками как будто чужими въевшийся в память номер,
А он недоступен. А может быть, и не один.
Приходишь домой, такая вся раскрасивая, аж хоть вой.
И воешь, с порога, ведь остаешься еще живой…
А лучше бы обесцветили не волосы, а другое.
Ну ладно, думаешь, справлюсь сама, ведь не впервой мне.
И тут начинается самое интересное – зовешь
Того, который ждал этой минуты долго,
И что-то ему про то, что соскучилась, плетешь,
И напоминаешь, так, между делом, дорогу…
И он приезжает – приятно пахнущий, чистовыбритый,
С цветами и какой-нибудь розовой собачонкой,
С улыбками, радостью, восхищением, ну вылитый
Тот, первый, в те дни, когда была рыжей челка…
И вот – вы сидите, шампанское, то да се, но никак не вяжется, аж хоть плачь.
Ему неловко, тебе неловко. Нет, тебе еще хуже, а из него никудышный врач.
И ты роняешь в конце-концов, ну ладно, давай, звони,
И дверь закрывается с той самой, с лучшей той стороны.
Позже, лежа в позе зародыша, гладишь кнопки клавиатуры
На мобильнике и чувствуешь, чувствуешь себя окончательной,
Самой бесповоротной и неизлечимой дурой.