Дорогие переводчики, хочу обратиться с большой просьбой! Купила в подарок двум турецким девочкам матрёшки по русским сказкам "Колобок" и "Три медведя". Очень бы хотелось, чтобы они смогли прочитать сами сказки, но в интернете я их не нашла, а сама хорошо перевести, боюсь, не смогу. Помогите, пожалуйста!
Хотя бы приблизительно, опуская всякие заковыристые слова и обороты.
Колобок
Жили да были старик со старухой. И не было у них ни хлеба, ни соли, ни кислых щей. Пошел тогда старик по амбарам мести, по сусекам скрести. Собрал 2 горсти муки и решили они испечь колобок.
Замесила старуха муку на сметане, испекла колобок, изжарила в масле и на окошко остудить положила...
Колобок полежал пол-часа, взял да и убежал — с окна на лавку, с лавки на пол, потом к двери, через порог — да на крыльцо, с крыльца на двор, со двора за ворота, все дальше и дальше катился Колобок.
И вот катится он по тропинке, а на встречу заяц скачет, остановился и говорит:
- Колобок, Колобок, я тебя съем!
Колобок ему в ответ:
- Не ешь меня заяц, я тебе песенку спою!
Я по амбару метен,
По сусекам скребен,
На сметане замешан,
Да в масле изжарен.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
И от тебя, зайца, тоже уйду!
Катится Колобок дальше, навстречу ему Серый Волк прогуливается.
Заприметил Колобка и говорит:
— Колобок, Колобок, я тебя съем!
— Не ешь меня, Волк, я тебе песенку спою:
Я по амбару метен,
По сусекам скребен,
На сметане замешан,
Да в масле изжарен.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
Я от заяца ушел,
И от тебя, от Серого Волка и подавно уйду!
И покатился по тропинке — только Волк его и видел!
Катится Колобок, катится, навстречу ему Медведь из леса вышел:
— Колобок, Колобок, я тебя съем!
— Где тебе, косолапому, съесть меня! Не ешь меня, я тебе песенку спою.
Я по амбару метен,
По сусекам скребен,
На сметане замешан,
Да в масле изжарен.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
Я от заяца ушел,
Я от волка ушел,
И от тебя, Медведь, уйду!
И опять покатился — только Медведь его и видел!
Катится Колобок, а тут навстречу ему Лиса:
— Колобок, Колобок, куда катишься?
— Качусь по тропинке, гуляю.
— Колобок, Колобок, а песни ты какие-нибудь знаешь?
— Знаю.
— Спой, милый Колобочек, мне песенку.
Колобок обрадовался и запел:
Я по амбару метен,
По сусекам скребен,
На сметане замешан,
Да в масле изжарен.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
Я от заяца ушел,
Я от волка ушел,
Я от медведя ушел,
И от тебя, Лиса, уйду!
А Лиса и говорит:
— Ах, песенка как хороша, да слышу я плохо. Колобочек дорогой, а сядь ты ко мне лучше на нос, да спой еще разок, погромче.
Колобок уселся Лисе на прямо на нос и спел песенку погромче, как она просила.
А Лиса ему опять ласковым голосом:
— Колобок, Колобок, совсем я ничего не слышу, сядь ка ко мне на язычок, да пропой в последний разок.
Колобок сел Лисе на язык, а Лиса его — ам! — и съела.
Три медведя
Одна девочка ушла из дома в лес. В лесу она заблудилась и стала искать дорогу домой, да не нашла, а пришла в лесу к домику.
Дверь была отворена: она посмотрела в дверь, видит — в домике никого нет, и вошла. В домике этом жили три медведя. Один медведь был отец, звали его Михаил Иваныч. Он был большой и лохматый. Другой была медведица. Она была поменьше, и звали ее Настасья Петровна. Третий был маленький медвежонок, и звали его Мишутка.
Медведей не было дома, они ушли гулять по лесу.
В домике было две комнаты: одна столовая, другая спальня. Девочка вошла в столовую и увидела на столе три чашки с похлебкой. Первая чашка, очень большая, была Михайлы Ивановичева. Вторая чашка, поменьше, была Настасьи Петровнина; третья, синенькая чашечка, была Мишуткина. Подле каждой чашки лежала ложка: большая, средняя и маленькая.
Девочка взяла самую большую ложку и похлебала из самой большой чашки; потом взяла среднюю ложку и похлебала из средней чашки, потом взяла маленькую ложечку и похлебала из синенькой чашечки; и Мишуткина похлебка ей показалась лучше всех.
Девочка захотела сесть и видит у стола три стула: один большой — Михайлы Иваныча, другой поменьше — Настасьи Петровнин, и третий, маленький, с синенькой подушечкой — Мишуткин. Она полезла на большой стул и упала; потом села на средний стул — на нем было неловко; потом села на маленький стульчик и засмеялась — так было хорошо. Она взяла синенькую чашечку на колени и стала есть. Поела всю похлебку и стала качаться на стуле.
Стульчик проломился, и она упала на пол. Она встала, подняла стульчик и пошла в другую горницу. Там стояли три кровати: одна большая — Михайлы Иванычева, другая средняя — Настасьи Петровнина, третья маленькая — Мишенькина. Девочка легла в большую, ей было слишком просторно; легла в среднюю — было слишком высоко; легла в маленькую — кроватка пришлась ей как раз впору, и она заснула.
А медведи пришли домой голодные и захотели обедать. Большой медведь взял свою чашку, взглянул и заревел страшным голосом:
— Кто хлебал в моей чашке?
Настасья Петровна посмотрела свою чашку и зарычала не так громко:
— Кто хлебал в моей чашке?
А Мишутка увидал свою пустую чашечку и запищал тонким голосом:
— Кто хлебал в моей чашке и все выхлебал?
Михайло Иваныч взглянул на свой стул и зарычал страшным голосом:
— Кто сидел на моем стуле и сдвинул его с места?
Настасья Петровна взглянула на свой стул и зарычала не так громко:
— Кто сидел на моем стуле и сдвинул его с места?
Мишутка взглянул на свой сломанный стульчик и пропищал:
— Кто сидел на моем стуле и сломал его?
Медведи пришли в другую горницу.
— Кто ложился в мою постель и смял ее? — заревел Михайло Иваныч страшным голосом.
— Кто ложился в мою постель и смял ее? — зарычала Настасья Петровна не так громко.
А Мишенька подставил скамеечку, полез в свою кроватку и запищал тонким голосом:
— Кто ложился в мою постель?
И вдруг он увидал девочку и завизжал так, как будто его режут:
— Вот она! Держи, держи! Вот она! Вот она! Ай-я-яй! Держи!
Он хотел ее укусить.
Девочка открыла глаза, увидела медведей и бросилась к окну. Окно было открыто, она выскочила в окно и убежала. И медведи не догнали ее.