Вдруг ворота отворились, и распахнулись оба створа, и носильщик
взглянул, кто открыл ей ворота, и видит - высокая ростом, с выпуклой
грудью, красивая, прелестная, блестящая и совершенная, стройная и сораз-
мерная, с сияющим лбом и румяным лицом, с глазами, напоминающими серн и
газелей, и бровями, подобными луку новой луны в шабан [24]. Ее щеки были
как анемоны, и рот как соломонова печать [25], и алые губки как коралл, и
зубки как стройно нанизанный жемчуг или цветы ромашки, а шея как у газе-
ли, и грудь словно мраморный бассейн с сосками точно гранат, и прекрас-
ный живот, и пупок, вмещающий унцию орехового масла, как сказал о ней
поэт:
Посмотри на солнце дворцов роскошных и месяц их,
На цветок лаванды и дивный блеск красоты его!
Не увидит глаз столь прекрасного единения
С белым черного, как лило ее и цвет локонов.
И, лицом румяна, красой своей говорит она
О своем прозванье, хоть свойств прекрасных в нем нет се.
Изгибается, и смеюсь я громко над бедрами,
Изумляясь им, но готов я слезы над станом лить.
И когда носильщик взглянул на нее, его ум и сердце были похищены, и
корзина чуть не упала с его головы. "Я в жизни не видал дня, благосло-
веннее этого!" - воскликнул он, а женщина-привратница сказала покупав-
шей: "Входи и сними тяжесть с этого бедного носильщика!" И покупавшая
вошла, а за нею привратница и носильщик, и они пошли и достигли простор-
ного двора с колоннадой, с пристройками, сводами, беседками и скамьями,
чуланами и кладовыми, над которыми были опущены занавеси, а посреди дво-
ра был большой водоем, полный воды, и в нем челнок. А на возвышении было
ложе из можжевельника, выложенное драгоценными камнями, над которым был
опущен полог из красного атласа с жемчужными застежками величиной с орех
и больше, и из-за него показалась молодая женщина сияющей внешности и
приятного вида, с дивными чертами и луноликая, с глазами чарующими, осе-
ненными изогнутым луком бровей. Ее стан походил на букву алиф [26], и ды-
хание ее благоухало амброй, и коралловые уста ее были сладостны, и лицо
ее своим светом смущало сияющее солнце. Она была словно одна из вышних
звезд или купол, возведенный из золота, или арабский курдюк, или же не-
веста, с которого сняли покрывало, как сказал о ней поэт:
Смеясь, она как будто являет нам
Нить жемчуга, иль ряд градин, иль ромашек;
И прядь волос, как мрак ночной, спущена,
И блеск ее сиянье утра смущает.
И третья женщина поднялась с ложа и не спеша подошла к сестрам и ска-
зала: "Чего вы стоите? Спустите тяжесть с головы этого бедного носильщи-
ка!" И покупавшая зашла спереди, а привратница сзади, и третья помогла
им. И они сняли корзину с носильщика и вынули то, что было в корзине, и
разложили все по местам и дали носильщику два динара и сказали: "Отправ-
ляйся, носильщик!" Но тот смотрел на девушек, таких красивых и прекрас-
ных, каких он еще не видел, а между тем у них не было мужчин. Он глядел
на напитки, плоды и благовония и прочес, что было у них, и, удивленный
до крайности, медлил уходить. "Что с тобой, почему же ты не идешь? -
спросила его женщина. - Ты как будто находишь плату слишком малой?" И,
обратившись к своей сестре, она сказала ей: "Дай ему еще динар".
Но носильщик воскликнул: "О госпожа, я не нахожу, что мне заплатили
мало, и моя плата не составит и двух дирхемов, но мое сердце и ум заняты
вами: как это вы здесь одни, и возле вас нет мужчин, и никто вас не раз-
влекает. Вы знаете, что минарет не стоит иначе, как на четырех подпорах,
а у вас нет четвертого.
И женщина взяла чашу и выпила ее и сошла с ложа к своей сестре, и они
не переставали (и носильщик меж ними) пить, плясать и смеяться и петь и
произносить стихи и строфы, и носильщик стал с ними возиться, цело-
ваться, и кусаться, и гладил, и щипал, и хватал, и повесничал, а они -
одна его покормит, другая ударит, та даст пощечину, а эта поднесет ему
цветы. И он проводил с ними время приятнейшим образом и сидел словно в
раю среди большеглазых гурий.
И так продолжалось, пока вино не заиграло в их головах и умах; и ког-
да напиток взял власть над ними, привратница встала и сняла одежды и,
оставшись обнаженной, распустила волосы покровом и бросилась в водоем.
Она стала играть в воде и плескалась и плевалась и, набрав воды в рот,
обрызгала носильщика, а потом она вымыла свои члены и то, что между бед-
рами и, выйдя из воды, бросилась носильщику на колени и сказала: "О гос-
подин мой, о мой любимый, как называется вот это?" - и показала на свой
фардж. "Твоя матка", - отвечал носильщик, но она воскликнула: "Ой, и те-
бе не стыдно?" - и, взяв его за шею, надавала ему подзатыльников. И но-
сильщик сказал: "Твой фардж", - но она еще раз ударила его по затылку и
воскликнула: "Ай, ай, как гадко! Тебе не стыдно?" - "Твой кусе!" - воск-
ликнул носильщик, но женщина сказала: "Ой, и тебе не совестно за твою
честь?" - и ударила его рукой. "Твоя оса!" - закричал носильщик, и стар-
шая принялась бить его, приговаривая: "Не говори так!" И всякий раз" как
носильщик говорил какое-нибудь название, они прибавляли ему ударов, так
что затылок его растаял от затрещин, и его сделали посмешищем. "Как же
это, по-вашему, называется?" - взмолился он наконец, и привратница ска-
зала: "Базилика храбреца!" И тогда носильщик воскликнул: "Слава Аллаху
за спасение! Хорошо, о базилика храбреца!"
Потом они пустили чашу в круг, и вторая женщина встала и, сняв с себя
одежды, бросилась носильщику на колени и спросила, указывая на свой
хирр: "О свет глаз моих, как это называется?" - "Твой фардж", - сказал
он, но она воскликнула: "Как тебе не гадко? - и дала ему затрещину, от
которой зазвенело все в помещении. - Ой, ой, как ты не стыдишься?" -
"Базилика храбреца!" - закричал носильщик, но она воскликнула: "Нет!" -
и удары и затрещины посыпались ему на затылок, а он говорил: "Твоя мат-
ка, твой кусе, твой фардж, твоя срамота!" - но они отвечали. "Нет, нет!"
- "Базилика храбреца!" - опять закричал носильщик, и все три так засмея-
лись, что опрокинулись навзничь. И они снова стали бить его по шее и
сказали: "Нет, это не так называется!" - "Как же это называется, о сест-
рицы?" - воскликнул он, и девушка сказала: "Очищенный кунжут!" Затем она
надела свою одежду, и они сели беседовать, и носильщик охал от боли в
шее и плечах.
И чаша ходила между ними некоторое время, и потом старшая среди них,
красавица, поднялась и сняла с себя одежды, и тогда носильщик схватился
реками за шею, потер ее и воскликнул: "Моя шея и плечи потерпят еще на
пути Аллаха!" К женщина обнажилась и бросилась в водоем, и нырнула, и
поиграла, и вымылась, а носильщик смотрел на нее обнаженную, похожую на
отрезок месяца, с лицом подобным луне, когда она появляется, и утру,
когда оно засияет. Он взглянул на ее стан и грудь и на тяжкие и подраги-
вающие бедра, и она была нагая, как создал ее господь, и носильщик воск-
ликнул: "Ах! ах!
/forum/go/ca319595451b0807bdc96d76691445c4 нашла ту "сказку"
групповуха...