Впервые фотография этой афганской девочки появилась на обложке журнала National Geographic в 1985 году.
На протяжении последующей четверти века портерт «афганской Мадонны» , перепечатываемый десятками мировых изданий и растиражированный на многочисленных плакатах и открытках, стал символом страдания целого поколения афганских женщин и детей. Специалисты и простые зрители безуспешно пытались открыть секрет какой-то особой магии, присущей взгляду этой девочки. “Afghan girl” возглавила сотню лучших фотографий, отобранных Национальным географическим обществом США. В 2002 году автор этой работы – фотограф Стив Маккарри – вернулся на место съёмки, чтобы узнать о судьбе героини знаменитого снимка, принесшего ему мировую известность. Её имя – Шарабат, что в переводе – Цветочный нектар.
С момента публикации фотографии Стив Маккарри побывал в Афганистане 20 раз, но легенда мировой фотографии так бы и осталась легендой, если бы редакция National Geographic не снарядила большую экспедицию по следам «Афганской Мадонны» в Nasir Bagh – пакистанский лагерь для беженцев из Афганистана, где был сделан снимок, однако оказалось, что это лагерь практически расформирован.
Поиски продолжались на Востоке Афганистана до тех пор, пока кто-то из местных не предположил, что знаком с братом повзрослевшей на 17 лет незнакомки.
Строгие правила шариата, запрещающие женщинам любые контакты с мужчинами вне дома, решили обойти с помощью женщины-фотографа. Во избежание ошибки команда National Geographic обязалась провести проверку по тезнологии распознавания лиц, принятой в ФСБ. Впрочем, Стиву Маккарри хватило одного взгляда, чтобы убедиться: это она.
Ей было около шести лет, когда ее родители погибли под советскими бомбами. Сейчас Шарабат живет с семьей в отдаленной провинции Афганистана. Ей 28, или 29, или 30 - никто, даже сама она, не может сказать точно. Однако Шарбат предполагает, что могла родиться в 1972 году. Она мать троих дочерей, четвертая – умерла во младенчестве.
Тот день, когда была сделана фотография, сделавшая её известной на весь мир, она не помнит. Зато помнит о той дыре на своем красном платке. Она прожгла его над печкой и очень горевала. А сейчас расстроена еще больше, оттого, что так много людей увидели её в этой дырявой шали. Сама она никогда не встречала этого снимка, и вообще не понимает, что собственно нашли в ней все эти люди.
Шарбат было около 30 лет, когда она с разрешения брата и мужа сфотографировалась второй раз в своей жизни. Для женщины, которая не смеет в присутствии постороннего мужчины снимать чадру, это было наверняка непросто.
Одну просьбу она высказала лично Стиву Маккарри : швейная машинка. Её очень хотелось дать хоть какое-то ремесло своей старшей 13-летней дочери, ибо шансов на учебу ни у неё, ни у младших деовчек – нет. Сама Шарабат может написать своё имя, но это, пожалуй, всё, чему её научили в школе лагеря для беженцев. Афганская Мадонна поднимается перед восходом солнца, молится, идёт за водой на ручей и начинает работать по дому. Она готовит, убирает, стирает, но никогда не чувствует себя в безопасности. На её памяти в Афганистане было только одно – война. Единственное, чем она может объяснить, что всё еще жива – это воля Аллаха.
Журнал National Geographic позаботился о семье Шарабат, а так же создал специальный Фонд помощи афганским девочкам и молодым женщинам. С 2008 года Фонд взял под своё крыло и мальчиков, и теперь называется Афганский фонд помощи детям.
По возвращении из экспедиции Стива Маккарри ждал единственный и главный вопрос: потух ли с годами знаменитый пронзительный взгляд? Сам Маккарри оценивает позднее изображение как несколько более плоское. Даже если взгляд «афганской Мадонны» Шарабат потух – она имеет на это право.
/forum/go/b03a8978be5ee7a69c127f1813269179
ИСТОЧНИК
ИСТОЧНИК